Карта сайта
Поиск по сайту


Rambler's Top100

Юбилеи Сибирского филиала | Сибирский филиал Института наследия | Культура Сибири | Краеведческая страница | Библиотека сайта | Авторский взгляд | Журналы Сибирского филиала Института наследия | Контакты
Места памяти


Татьяна Борисовна Смирнова – эксперт Совета Европы, доктор исторических наук, профессор кафедры этнографии и музееведения ОмГУ. С ней мы беседовали о целях пребывания в Омске экспертной комиссии Совета Европы.

 

Татьяна Борисовна, три дня экспертная комиссия Совета Европы работала у нас в Омской области. В итоге планируется обзор национально-культурной политики. Для чего это нам, в принципе, понятно. Но почему этим интересуются европейцы?

Эксперты Совета Европы Терри Сандэлл (Великобритания), Катрин Меркль (Германия) и Филипп Керн (Бельгия) в Успенском соборе Программа по составлению доклада, которую мы обсуждаем, ежегодная процедура в Совете Европы. То есть каждая страна готовит доклад по состоянию национально-культурной политики. Россия уже готовила такой доклад в 19941995 годах, когда только вступала в Совет Европы. Сейчас снова настала наша очередь, и теперь Россия делает свой второй доклад. Сейчас он строится по несколько другим принципам, поменялась методология. Если раньше доклады представляли собой общую оценку ситуации, то сейчас методология заключается в том, чтобы рассмотреть состояние национально-культурной политики по разным направлениям и дать ответ или рекомендацию для разрешения глобальной задачи: определить стратегию развития страны. И еще такой, очень важный нюанс, культура должна способствовать  развитию общества, его сплочению. Поэтому нам нужно выяснить роль культуры в ответах на те вызовы, которые история ставит перед нами.

– То есть это и есть стратегии развития, которые вы должны разработать?

Да.

– Какие рекомендации даст реализованная программа? В чем ее ценность для России?

Скорректировать стратегии развития, определить направления. Есть несколько тем, вот, например, состояние и проблемы российского законодательства, которые затрагивают сферу культуры и культурной деятельности. Сейчас принимают закон о культуре. Он, конечно, не так широко обсуждается, как закон о полиции, но он не менее важен. Обществу нужно участвовать в обсуждении и принятии этого закона,  должны быть какие-то общественные рекомендации. Культурная политика в России должна затрагивать больши областей, чем затрагивала раньше. Когда мы работали с зарубежными коллегами, они высказали мнение, что культура в Российской Федерации воспринимается так, как она понималась в Европе еще в XIX  веке. А в Европе, напротив, культура понимается очень широко.

– А в чем различие, как понимают культуру у нас и у них?У самовара в Саргатском музее

– У нас это профессиональная культура и искусство. Мы поним аем, что это – сфера культуры. И все. Когда идет речь о культурных индустриях, о частном секторе в культуре, например, о кинопрокате, или частных выставочных залах, то чиновники минкульта считают, что это не культура. Например, клубы (ночные клубы – прим. редактора), они проходят в реестре предприятий как предприятия пищевой промышленности! Вместе с ресторанами. То есть вот эта индустрия чиновниками не считается культурой, хотя это очевидно. Так что все рок-клубы, ночные клубы, рестораны – это пищевые предприятия. Точно так же чиновники не считают культурой различные культурные  движения, то, что называется субкультурами. Вообще существует такое глобальное понимание культуры, что абсолютно все можно включать в сферу культуры. Даже какие-то негативные вещи, которые мы с точки зрения этики к культуре отнести не можем.

Вообще, в самом расширенном толковании, культура, это все что произведено человеком.

– Да, все, что сделано человеком. Но то, что в Европе под «культурой» понимается нечто еще более широкое, чем вот эта сфера, – очевидно. И вот включение, анализ, оценка этих культурных индустрий произведена, в докладе будет дана их оценка.  Например, у нас в Омской области, достаточно хорошо развиты профессиональные сферы, так называемая «высокая культура». А что касается нового современного искусства, культурных индустрий, то есть регионы, где они развиваются более успешно. Это, например, Пермь, Ульяновск, где огромное количество различных проектов. У нас тоже много фестивалей проводится, но они в основном более традиционные.

Если вернуться к программе, то почему в России выбрали всего три региона?

– В первом докладе, который был сделан в 1996 году, было представлено положение по стране в целом. Наверное, это было правильно, потому что это был первый доклад. Сейчас Совет Европы порекомендовал, чтобы был не только взгляд из центра, но и из регионов РФ. А вот по какому принципу они выбирались? Ну, я думаю, Республика Марий Эл, Омская область и Ульяновская область известны общероссийскому министерству культуры благодаря активной культурной политике. Например, Республика Марий Эл выделяется национальной культурой и национальной политикой среди других регионов.

А в Сибири – Омск. А почему не Новосибирск и не Красноярск?Прием делегации министром культуры  Омской области В.А. Телевным

– Вы назвали, конечно, крупные центры. Но дело в том, что в Омске лучше развита наука, научные исследования культуры. Есть Сибирский филиал Российского института культурологии, а доклад  готовят эксперты из Российского института культурологии, Кирилл Эмильевич Разлогов (директор Российского института культурологии), прежде всего. Такое научное сопровождение культуры и позволяет провести экспертизу культурной политики.

А Ульяновск и Йошкар-Ола? Чем они заинтересовали экспертов?

– Марий Эл очень благополучная республика. По сравнению с другими национальными регионами, у них нет того национализма, как в других республиках Поволжья. Мне показалась очень спокойной обстановка. Очень много внимания уделяется архитектуре, очень хороший этнографический музей. Вообще в национальных республиках всегда хорошие этнографические музеи, но тут совершенно уникальная коллекция.
Что касается Ульяновска, там скорее развита современная культурная индустрия. Выставки искусства, обращение к разнообразным нетрадиционным формам, большое количество фестивалей современных, очень тесное взаимодействие с другими городами Поволжья.  Когда мы там были, в Ульяновске проводились  совместные проекты: Нижний Новгород – Ульяновск, Чебоксары – Ульяновск. Можно сказать, что Ульяновск – это площадка для современных проектов. А у нас в Омской области, по сравнению с Марий Эл и Ульяновском, больше внимание уделяется профессиональному искусству, это прежде всего Омская филармония, театры. Было отмечено европейскими экспертами и развитие культурных проектов в сельской местности. Мы были в Саргатском районе, в Большеречье, посмотрели детские школы, убедились что поддержка сельского образования тоже на высоком уровне. Была встреча с руководителями учреждений, средних и высших учебных заведений, которые занимаются подготовкой профессионалов в сфере культуры. Вот эти области развиты. Но надо сказать, что в целом, конечно, очень многое зависит от культурной политики в Российской Федерации.

А какая зависимость от действий власти?

От власти зависит направление развития культурной политики, и очень многое связано с тем, какие увлечения у главы региона. Если глава Марий Эл увлечен архитектурой, архитектурными проектами, причем в стиле Возрождения, то это очень отразилось на центре, на Йошкар-Оле. У нас приоритеты, предпочтения – симфоническая музыка, театр, классика. Очень трудно себе представить, чтобы у нас было то, что осуществляется в Перми. Чтобы, например, был создан музей современного искусства, чтобы чиновники областной администрации летали на воздушных шарах, как это у них делается.

А как это делается в Перми?

– Губернатор летает на воздушном шаре.

Серьезно?

– Да.

Если вернуться к теме нашей беседы, чему еще будет посвящен доклад?

– Этот доклад будет составлен по блокам проблем. Не только обзор каки-то реалий, но еще и состояние проблемы. Первое – состояние законодательства, второе – взаимодействие культурных индустрий с государством: как выстраиваются отношения, входит ли культурная индустрия в сферу культурной политикой или нет? Должно ли государство помогать, контролировать, ограничивать те культурные индустрии, которые сейчас развиваются в сфере «общественного питания». Кроме того, мы анализируем общественное влияние интернет-ресурсов, телевидения, электронных и печатных СМИ, неподконтрольных государству. Затем, конечно очень много внимания уделялось этнонациональной политике. Потому что в Европе эта проблема стоит очень остро, намного острее, чем у нас. Это ведь процессы, вышедшие из-под контроля, но связанные с новыми миграциями, фундаментализмом, последними событиями во Франции, например… И до этого сразу трое политиков – Камерон, Саркази и Меркель – хором заявили, что политика мультикультурализма потерпела провал. Теперь они в Европе, особенно в сфере культуры, ищут новые стратегии, раз мультикультурализм потерпел провал. А открыто объявлять политику ассимиляции никто конечно не будет, хотя крен в эту сторону есть.

И вот во всех трех российских регионах, попавших в наше исследование, экспертов интересовало, как же строятся взаимоотношения между этническими общинами, внутри них, их отношения с государством, как эти процессы регулируются, какие средства туда вкладываются, какие мероприятия проводятся, то есть их интересовало практически все.

То есть интерес европейцев был практическим?

– Да. И наш Дом Дружбы выступил в роли символа мирного сосуществования народов. С другой стороны, и о проблемах просили говорить. То, что у нас есть новые мигранты, – это факт. Но они не составляют такой проблемы, как в Европе, потому что их меньше. Тем не менее, и нам пора задуматься. Необходимо проводить какие-то превентивные меры, политику по интеграции, во всяком случае, об этом надо говорить.  Программы надо разрабатывать.

А сейчас какая политика проводится у нас? Как в Европе?

– Нет, конечно, в европейских государствах есть целые министерства, которые занимаются только мигрантами. Впрочем, говорят, что они неэффективны. Потому что посмотрите, что творится в европейских государствах. У нас такого пока нет. Хотя в предвыборной статье Путина, посвященной национальному вопросу, эта острая проблема обозначена. В Москве это, конечно, очевидно. У нас – не так. Но обратите внимание, в статье Путина было написано, что будет создано центральное ведомство, которое будет специально заниматься проблемами миграции и мигрантов. Потому что мы никуда от этого не денемся. Сейчас поток миграции стабилизировался, но ежегодно в стране остается 250 тысяч людей, которые иногда и языка-то не знают.

Следующий вопрос – влияние культуры и культурной деятельности на формирование российской нации и российской идентичности. Речь идет о культуре как государствоообразующем феномене. То есть мы затрагивали вопрос о необходимости существовании единых гражданских форм культуры. Конечно, массовая культура существует и сейчас. Но форм культуры, которые развивали бы патриотизм, воспитывали граждан, сейчас нет. Воспитание ушло вместе с советской школой. Школа занимается обучением. Воспитанием не занимается никто.

При перестройке школы как раз и высказывались такие идеи, что необходимо в корне развести воспитание и образование, то есть воспитывать ребенка все равно должны в семье. Школа должна только дать образование. Это не так?

– Я считаю, что школа должна воспитывать. И другие какие-то организации – тоже. Пусть эти организации не будут всеобщими, как были раньше были пионерия и комсомол. Возможно, партии должны заниматься патриотическим В Саргатской школе искусстввоспитанием. Но есть важное уточнение. Все должно делаться поэтапно. Прежде чем заниматься патриотическим воспитанием, должны выработаться национальные идеи, ориентиры. Какое государство мы строим? Народное? Сомнительно. Капиталистическое государство? Тоже сомнительно. Или все-таки социальное государство? Или государство госкорпораций, монополий, которые будут главенствовать над всем? В данном контексте, это неважно: в культуру все равно нужно вкладывать, иначе все это плохо закончится для России, как для государства. Нам пока полтитики внятно не сказали о стратегии в целом. Есть задача – выработать культурную политику. Это достаточно сложно сделать в отрыве от конкретных мероприятий. Но есть такие формы, на которые мы можем опираться уже сейчас.

В том широком смысле понимания культуры, о котором мы говорили вначале, Олимпиада в Сочи – это тоже то культурное мероприятие, которое способствует гражданскому самосознанию, сплочению, идентичности. Спортивные успехи, культурные успехи, то же Евровидение, и другие культурные индустрии должны способствовать развитию российской самоидентичности.

Следующий пункт: влияние плохого состояния культурной инфрастктуры на культурную деятельность. Если говорить об инфраструктуре как о материальном состоянии – здесь мы можем хвастаться Концертным залом. Им нужно хвастаться. Туда можно водить делегации и показывать, как образец. Но есть и клубы в маленьких населенных пунктах. Есть сельские библиотеки. Проблема состояния инфраструктуры прежде всего связана с проблемой доступности культурных благ. Если живешь в деревне, то цена билета в концертный зал – это проблема. Отремонтированные учреждения культуры, в центре города, на экскурсии туда ходить можно. Но хочется отметить, что там оборудованы специальные подиумы для инвалидов. Вот это очень важное направление, работа с социально незащищенными слоями, эта работа у нас начата и было бы хорошо, если бы она была продолжена, как и работа с молодежью и пенсионерами.

Но вернемся к сельской местности. Вот в Саргатском районе – сельская школа. Под здание детской школы искусств отдали старое здание райкома. Отремонтировали и отдали детям. Есть райцентры, где есть что посмотреть. Но это – исключение. Если в целом посмотреть обзор областной культурной политики  за 2010 год, то видно, как уменьшается число клубов в сельской местности, число посадочных мест, число кинотеатров. Но это не недостаток культурной политики в регионе. Сейчас кино совсем другое. Построить такой кинотеатр, чтобы можно было показывать современные фильмы где-то в глубинке – просто нерентабельно, туда люди не будут ходить. Он себя никогда не оправдает. А что делать? Возить людей автобусами в город? Тот клуб, каким он был в советское время, уже и не нужен. Вкладывать деньги, чтобы поддерживать оставшие клубы в прежнем состоянии? Людям это не нужно.

Но тогда должны быть какие-то новые формы?

– Да. А мы, к сожалению, эти новые формы пока не знаем. И поэтому нам так важен европейский опыт. Так же как им важен наш. Не все в Европе так хорошо, как мы обычно думаем, поэтому такое настороженное отношение к их визиту не всегда оправдано: «Вот они нас учить приехали, да они у себя бы разобрались». Мне кажется, надо спокойно к этому относится, чтобы брать у них самое лучшее в сфере культуры. А там хорошего действительно много. Мне кажется, надо поспокойней, без политической ангажированности обмениваться культурными практиками и культурным опытом.

И последний вопрос, как оценили европейские коллеги Омскую область?В Музее истории народов Сибири Омского филиала Института археологии и этнографии СО РАН

– Они на всех официальных встречах говорили, что все хорошо. Особенно отметили опыт этнокультурного взаимодействия, очень понравился уровень развития профессиональная культура. Но когда я напрямую спросила, что больше всего понравилось в Омской области, они конечно же сказали, что люди. Люди, которые в очень тяжелых условиях (то есть эксперты наши условия оценили как неблагоприятные для развития культуры)  делают такие великолепные вещи. Они имели в виду, прежде всего, сельчан. В Большеречье мы были в центре «Старина Сибирская», мы были в зоопарке, мы были в саргатской школе искусств, в музее. И везде видно, что люди, работающие в этой сфере, отдают себя полностью, и делают совершенно великолепные какие-то вещи. Это экспертов потрясло. Потому что поразить Европу материально мы не можем, и это естественно. Потому что понятно, позади 20 лет разрухи, и хоть нам и удалось что-то сохранить, но не все. Но то, что люди великолепно работают, то, что дети такие замечательные,  –  это европейских экспертов потрясло.

 

 

Беседовал Павел Ремнев

© Сибирский филиал Института наследия, Омск, 2009–2018
Создание и сопровождение: Центр Интернет ИМИТ ОмГУ
Финансовая поддержка: РГНФ, проект 12-01-12040в
«Информационная система «Культурные ресурсы Омской области»