|
|||
|
Юбилеи Сибирского филиала | Сибирский филиал Института наследия | Культура Сибири | Краеведческая страница | Библиотека сайта | Авторский взгляд | Журналы Сибирского филиала Института наследия | Контакты Места памяти
А.В. Ремнев
КОЛОНИАЛЬНОСТЬ, ПОСТКОЛОНИАЛЬНОСТЬ
Является ли постсоветская ситуация в исторической науке и исторической политике современного Казахстана еще и постколониальной? Могут ли современные тексты и рассуждения казахских интеллектуалов быть представлены в постмодернистском дискурсе постколониальности? Когда и как дискурс антиколониализма сменяется дискурсом постколониальности? Так, по крайней мере, ставит вопросы Лора Адамс в статье "Применима ли постколониальная теория к Центральной Евразии?", утверждая, что современная ситуация в ней может быть описана как реакция (отторгающая или благожелательная) "некогда колонизированных народов на институциональное наследие бывших колонизаторов, а также на нынешние взаимоотношения с ними". Что такое колониальное наследие и как им следует распорядиться? Можем ли мы писать о Казахстане в контексте большого "пограничья" как о переходном обществе (transition analyses), "третьем пространстве" (in-between): между имперской метрополией и колонией, Европой, Россией и Азией, "Первым", "Вторым" и "Третьим" миром? Может ли в этом ряду успешно работать концепт "внутреннего колониализма"? Перечень таких вопросов можно продолжать, но становится очевидным, что это было и есть динамическое пространство с традиционным "tenuous equilibrium", которое может быть представлено не вечной мировой периферией, но местом рождения сложных идентичностей и структур (многослойных, гибридных, неустойчивых, ситуационных) на "перекрестках" культур и мировой политики.
Схожим образом еще раньше начали рассуждать в Украине, в Беларуси и даже в странах Балтии, где вопрос о колониальности еще более проблематичен, нежели в Казахстане. Весьма показателен в этом отношении выходящий в Минске журнал "Перекрестки", оперирующий не только постколониальными теориями, но и концептом "пограничья" с его транскультурностью, разграничением и соединением пространств и субъектов, встречей и переходами "чужого" в В этом смысле "случай" Казахстана, который был, по словам М. Олкотт, "катапультирован" в независимость, схож со многими постсоветскими государствами, но в значительной степени и уникален. Имперский опыт, который так и не стал по большей части капиталистическим, а тем более советский опыт, который оказался не только социалистическим, с характерными для них разрывами и преемственностью, не просто отличались от колониальной политики Британии или Франции, но зачастую выглядят парадоксально и плохо вписываются в уже имеющиеся теоретические схемы колониальности. Не абсолютизируя отличия Российской империи от других европейских держав, следует признать, что в российской и советской Средней Азии (чье отличие от других стран Центральноазиатского региона уже фиксировалось в категориях колонильности) Казахстан всегда занимал особое место. Соответственно, мое эссе, которое, очевидно, не стоит воспринимать как строгое академическое исследование, содержит куда больше вопросов, нежели ответов.
Продолжение статьи вы можете скачать в формате pdf >>> |
© Сибирский филиал Института наследия, Омск, 2009–2018
Создание и сопровождение: Центр Интернет ИМИТ ОмГУ |
Финансовая поддержка: РГНФ, проект 12-01-12040в
«Информационная система «Культурные ресурсы Омской области» |