Ю.С. Новикова

Традиционное жилище относится к тем компонентам культуры, которые трансформируются под влиянием окружающей природно-географической среды. Однако, некоторые его элементы длительное время остаются неизменными – это прежде всего детали конструкции, обстановки и интерьера, несущие ярко выраженную семантическую нагрузку. Основная цель данной работы – проанализировать насколько изменилось жилище группы однодворческих переселенцев и их потомков на территории Омского Прииртышья.

В этнографической литературе однодворцами называют потомков военнослужилых людей низшего разряда конца XVI – начала XVII в. (стрельцов, пушкарей, служилых казаков и др.), которые происходили в основном из замосковных уездов северной среднерусской полосы и несли с собой на юг характерный севернорусский бытовой уклад. В социальном отношении однодворцы заняли промежуточное положение между крестьянами и мелкими помещиками, но не слились ни с теми, ни с другими, чем и было обусловлено своеобразие их культурно-бытового типа¹.

В ходе массовых переселений конца XIX – начала XX однодворцы оказались на территории южных районов Западной Сибири, для которых был характерен довольно пестрый этнический состав населения. В связи с этим встал вопрос об особенностях хозяйственно-культурной адаптации однодворцев к условиям Западной Сибири, важным маркером которой стала трансформация материальной культуры, в том числе и жилища.

Основным источником данной работы стали полевые этнографические материалы, собранные в местах компактного проживания представителей данной группы и их потомков. Исследовательский ареал был очерчен, исходя из архивных данных, но в ряде случаев потребовалась его корректировка. Так, например, деревня Половинка в настоящее время превратилась в дачный поселок без постоянного населения. Часть ее жителей разъехались по близлежащим населенным пунктам. Для характеристики материальной культуры ее населения потребовалось привлечение материалов текущего учета – похозяйственных книг. При этом использовались не только данные о жителях Половинки, но и тех мест, куда предположительно могло выехать ее население. Данный источник позволяет верифицировать материалы этнографических бесед, но при его анализе нельзя забывать и сложностях работы с ним. Так, например, как отмечают многие информанты, довольно часто истинные размеры хозяйства тщательно скрывались, особенно в 1940–1960-е гг.

Имеющиеся материалы позволили восстановить фамильный фонд потомков однодворцев, представленный следующими фамилиями: Карпов², Лобов³, Матвеев⁴, Малыгин⁵, Филипов⁶, Самойлова⁷, Колесников⁸, Макаров⁹, Медведев¹⁰, Новиков¹¹, Козлов¹², Капустин¹³, Поспелов¹⁴, Быков¹⁵, Андреев¹⁶, Малахов¹⁷, Долматов¹⁸, Исаев¹⁹, Чупахин²⁰.

Однодворцы и их потомки имеют южнорусские корни, что и обусловило многие культурные особенности – в том числе и в домостроении. Выбор материала и техники строительства был продиктован природными условиями каждой из губерний. Так, например, существуют свидетельства о том, что однодворческие дома степного юга России представляли собой не срубные постройки, а просторные мазанки из плетей и глины²¹. Сказывался не только недостаток хорошего леса, покупка которого становилась непосильным делом даже небедных хозяев, но и близость малороссийских соседей, от которых дома однодворцев отличались как размерами, так и дощатым полом, в то время как у украинцев он был земляным²². Такие дома имели высокие четырехскатные крыши, покрытые, в зависимости от достатка хозяина, соломой или дранью (широкой и длинной щепой)²³, которые затем сменили железо и черепица. По мере все большего оскудения лесов в конце XIX – начале XX веков население черноземных губерний в качестве основного строительного материала начинает использовать кирпич²⁴. Дома однодворцев этого периода представляют собой вытянутые многоквартирные постройки, иногда в два этажа. Такая многоквартирность была связана с семейными разделами: при малоземелье семьи стремились еще больше удешевить постройку нового жилища²⁵.

Другим типом жилища, характерным для однодворческого населения, проживающего в лесостепной зоне, была пятистенная изба, которая, как и хаты, и кирпичные дома, отапливалась «по-белому»²⁶. От обычных крестьянских построек ее отличал выбор породы дерева и размеры. Если стены домов простого населения делались из такого дешевого материала как осина, ольха, верба, то однодворцы использовали привозной сосновый ²⁷.

Характерной чертой усадебного комплекса однодворцев, дополняющим любой из обозначенных типов жилища, был высокий забор. Делали его из камня или резного дерева, что, по мнению некоторых исследователей, указывало на зажиточность и обособленность от других социальных слоев²⁸.

Основной причиной добровольного переселения исследуемой группы на территорию Омского Прииртышья стало малоземелье в Европейской части Российской империи. Чиновники конца XIX – начала XX вв. отмечают, что природно-географические условия региона оказались сходными с теми, что существовали в местах выхода. Так, например, статс-секретарь А.Н. Куломзин в своем отчете пишет: «<…> Обозрение многих участков лесистых и безлесных доказало мне, что переселенцы Тамбовской, в особенности же Полтавской, Черниговской и Екатеринославской губерний представляют в высшей степени полезный колонизационный элемент при степных условиях хозяйства и почти совсем не сживаются с лесистыми местностями, а, наоборот, выходцы из Курской, Орловской и даже Харьковской с умением устраиваются в лесных и полулесных районах»²⁹. Именно такие условия позволили однодворцам успешно адаптировать к новым условиям свои жилища.

Следует отметить, что большая часть однодворцев осела в лесостепной зоне, где не было недостатка в качественной древесине. Здесь господствующим типом становится пятистенная изба, отличающаяся от местных большими размерами. Основными конструктивными элементами ее являются русская печь и красный угол. А.Н. Куломзин в своих описаниях однодворческих изб конца XIX века характеризует их как «вполне устроенные»³⁰.

В ходе проведенной полевой работы в уже разъехавшуюся деревню Половинка Омского района Омской области был обнаружен дом, принадлежащий однодворцам. Он представляет собой высокую длинную многоквартирную избу с шестью окнами с резными ставнями, выходящими на улицу, рассчитанную на несколько семей, крытую шифером и, частично, железом. В избе имеются две русские печи. Рядом с домом сохранились высокие ворота в два щита с калиткой. Хозяйственные постройки не сохранились, что не позволяет нам говорить о размерах хозяйства.

Подводя итоги, можно резюмировать, что имеющиеся данные по материальной культуре – в частности по жилищу – однодворческого населения Омского Прииртышья указывают на сохранение специфических черт в культуре. Несмотря на переселение, однодворцам и их потомкам удалось сохранить свою самоидентификацию как привилегированного сословия, что проявилось в их бытовании и обособленности от остального населения. Следует отметить, что природно-климатические условия не стали решающим фактором в адаптационном процессе ввиду их совпадения с условиями в местах выхода.

––––––––––––––––––––––––––––––

*Работа выполнена при поддержке РГНФ, проект № 14-31-01018а1 «Однодворцы в Западной Сибири: стратегии социокультурной адаптации локальных групп».

Примечания

¹ Власова И. В. Этнографические группы русского народа. Группы русских южной зоны и центра // Русские. Монография Института этнологии и антропологии РАН / под ред. В. А. Александрова, И. В. Власовой и Н. С. Полищук. – М.: «Наука», 1999. – С. 112.

² Архивный отдел Администрации сельского поселения Богословка, Ф. 11. Оп. 1. Д. 7. Л. 4 об.–5.

³ Там же. Д. 8, л. 1 об.–2; Д. 14. Л. 16 об.–17.

⁴ Там же. Д. 8. Л. 2 об.–3.

⁵ Там же. Д. 9, Л. 5 об.–6.

⁶ Там же. Д. 10. Л. 5 об.–6.

⁷ Там же. Д. 17. Л. 8 об.–9.

⁸ Там же. Л. 9 об.–10.

⁹ Там же. Д. 14. Л. 35 об.–36.

¹⁰ Там же. Д. 17, Л. 10 об.–12.

¹¹ Там же. Л. 16 об.–17.

¹² Там же. Л. 21 об.–22.

¹³ Там же. Л. 27 об.–28.

¹⁴ Там же. Л. 34 об.–35.

¹⁵ Там же. Д. 14. Л. 38 об.–39.

¹⁶ Там же. Л. 66 об.–67.

¹⁷ Там же. Л. 104 об.–105.

¹⁸ Там же. Д. 25. Л. 45 об.–46.

¹⁹ Там же. Л. 4 об.–5.

²⁰ Там же. Л. 6 об.–7.

²¹ Милов Л.В. Великорусский пахарь и особенности российского исторического процесса. – М.: Российская политическая энциклопедия (РОССПЭН), 2001. – С. 311.

²² Там же.

²³ Чижикова Л.Н. Архитектурные украшения русского крестьянского жилища // Русские: Историко-этнографический атлас. – М.: Наука, 1970. – С. 7.

²⁴ Там же. – С. 54.

²⁵ Село Вирятино в настоящем и будущем. Часть первая: дореволюционная русская деревня. Крестьянское жилище в XIX – начале XX в. // Исторические материалы: [сайт]. – URL: http://istmat.info/node/25148 (дата обращения 28.09.14).

²⁶ Там же.

²⁷ В.Н. Ковалевский. История развития славянского жилища в лесостепном Подонье. // Издание исторического факультета Воронежского Государственного университета «Исторические записки»: [сайт]. – URL: http://www.hist.vsu.ru/cdh/Articles/03-01.htm (дата обращения 28.09.14).

²⁸ Там же.

²⁹ Куломзин, А. Н. Всеподданнейший отчет статс-секретаря Куломзина по поездке в Сибирь для ознакомления с положением переселенческого дела. – СПб.: Государственная типография,1896. – С. 183.

³⁰ Там же. – С. 56.